— М-да-а… Ну что ж давайте вместе копать.

Из-под саперных лопат то и дело вылетали фонтаны искры.  Потом Гурьева с Паршиным сменили Туз и Саидов, их —~ Березовский с Марюгиным. Потом перемешанный с глиной кремний стал гуще и крупнее и, наконец, превратился в мощный монолит.

— Тут бы отбойный молоток,- уныло высказал предложение Паршин.

— Может тебе ещё динамиту? —› сказалТуз.

— Утром комбат нам задаст перцу.

— Да, комбат суров,-~ сказал Сухенко.-~~ На разведвыходе я был с ним в одной группе. Он шёл замыкающим. Мой Корнеев оступился и упал. Комбат его удержал, а сам поскользнулся.

Подъем крутой, тропинка узкая, а с одной стороны пропасть такая, что если засвистишь в нее, то мало не покажется. Комбат туда и покатился. Висит на страховке. Мы его тащим, а вниз и глянуть жутко. У комбата ремнем подмышки стянуло, хрипит, дышит со свистом и хоть бы вскрикнул или ругнулся. А лицо аж багровое. Выташили кое-как. Отдышались. И что вы думаете: ни слова.

«Вперед»,- и весь разговор, будто ничего и не было. К объекту мы тогда первыми пришли.

— А когда Маргелов приезжал…- начал было Туз, но Гурьев оборвал его:

— Довольно! Приступить к маскировке, рассвет на носу.-

Истории о комбате он знал все до одной. Их пересказывали как легенды. Когда приезжал командующий ВДВ Маргелов, то после строевого смотра приказал всем офицерам, сержантам и прапоршикам явиться в спортгородок.

Комбат, тогда еще старший лейтенант, вышел к перекладине сразу же после офицеров штаба.

Он делал подъем переворотом резко, чисто и так быстро, что рябило в глазах. Последние его движения были уже на одном невероятном усилии воли.

— Гвардии старший лейтенант Красин — сто тридцать семь раз,— сухо доложил он.

— Почему именно столько? — спросил командующий.

— В честь нашего воздушно-десантного полка,- отчеканил Красин, сжимая стертые до кровавых мозолей ладони.

— Спасибо, сынок…- Маргелов обнял Красина. Потом снял с руки часы и протянул их старшему лейтенанту.-~ Носи!

– Да, Красин, конечно, мужик что надо.

Коибат- это солдат, настоящий солдат. Это профессия по призванию. И если утром он увидит окоп Паршина. Гурьев поежился, то ,содрогнется и хребет Кара-Четао… Он взглянул на

Часы: 4.10. Светает.